Это - Нотр-Дам-де-Реймс, в котором короновалась большая часть известных нам французских королей и который во время Первой мировой получил прозвище "собор-мученик", поскольку немцы вгатили в него в общей сложности более 300 снарядов. 19 сентября 1914 года один из снарядов попал в строительные леса (ага, знакомо), леса загорелись, обрушились, покалечили часть статуй на фасаде и часть средневековых витражей, огонь расплавил свинцовую кровлю и залил расплавленным свинцом внутренности собора к чертовой матери.
Вот вам картинки из Википедии - Реймсский собор в период Первой мировой:
читать дальше
А вот какой он теперь, красавец и умница:
читать дальше
В соборе масса статуй (и я собираюсь показать их едва ли не все до единой
Итак, скульптуры западного фасада, который, по факту, является главным фасадом, поскольку собор традиционно ориентирован с запада на восток.
Галерея королей:
По центру, само собой, король Хлодвиг в купели (куда же без него: в здешних местах без Хлодвига и шагу не ступят). Слева от Хлодвига - его супруга, святая Клотильда, справа - святой Ремигий: короче, те самые люди, которые взяли этого упрямого франкского царька измором и уговорили его креститься в баптистерии Реймсского собора, чем на много веков вперед обеспечили собору и городу архивыгодный статус самого козырного места для коронаций французских королей.
Центральный портал: бой Давида и Голиафа (вверху) и коронация Девы Марии (внизу).
Голиаф, кстати,
"Коронация" крупным планом ("Мама, дайте я вам цветочек в прическе поправлю").
:
Вообще-то, это тоже копия, а оригинал хранится там же, где и Голиаф. Но такова судьба доброй половины фасадных статуй в любом соборе - от окружающей среды они портятся, поэтому со временем их приходится переселять куда-нибудь в помещение.
Еще центральный портал:
Статуи у входа, к сожалению, были на реставрации, поэтому покажу только те, которых не закрыли щитами. Царь Соломон и святой Ремигий, опирающиеся на замечательно симпатичных тварей:
Левый портал западного фасада - со "Страстями Христовыми" на тимпане:
Ниже: святая Елена, ангел, основатель собора - святой епископ Никазий с ополовиненным черепом (в середине пятого века залетные варвары - не то гунны, не то вандалы - отрубили ему голову) и еще один ангел - так называемый "Улыбающий ангел", который считается символом Реймса.
"Улыбающийся ангел" примечателен двумя вещами: во-первых, он действительно улыбается (что в искусстве тринадцатого века считалось не совсем комильфо), а во-вторых, это реальное чудо реставрации. Во время немецкой бомбардировки в сентябре 1914 года ангелу расшибло голову на куски. Куски эти подобрал местный аббат Жюль Тино (спасибо ему за это) и сдал на хранение во дворец То. Поскольку через полгода аббат погиб на фронте, о кусках забыли, но, к счастью, потом обнаружили и на их базе слепили ангелу голову заново.
Слева от левого портала (простите за тавтологию) приютилось "Обретение Честного Креста святой Еленой" - к сожалению, весьма обглоданное временем, поэтому что за хвостатые твари изображены в нижнем ярусе, уже толком не разберешь.
Правый портал западного фасада - он же портал Страшного суда:
Скульптуры у входа в правый портал - уже знакомые нам царь Соломон и Ремигий, кто-то из апостолов, святой Калликст и еще двое апостолов:
Там же: Симеон Богоприимец (с младенцем Иисусом на руках), Иоанн Креститель (с эмблематическим агнцем
Исаия и
Авраам с маленьким Исааком и Аарон:
Бык под Моисеем, неизвестно кто под Иоанном Крестителем и еще один неизвестно кто под Симеоном:
Прочие "подножья":
Гаргульи-водостоки:
А теперь - северная сторона собора.
На фасаде северного трансепта тоже три портала: "романский", "портал святых" и, вы будете смеяться, еще один портал Страшного суда - видимо, в тринадцатом веке считали, что Страшного суда много не бывает.
Итак, "романский" портал, он же porta pretiosa ("драгоценные врата"). Самый старый из всех соборных порталов - если практически все, что вы здесь видели и увидите, родом из тринадцатого века (кроме Галереи королей - это уже четырнадцатый-пятнадцатый), то "романский" портал построен в двенадцатом веке. Богоматерь на тимпане некогда была раскрашена
"Портал святых". В качестве портального столба - святой Калликст, в верхнем ярусе - Иисус с двумя ангелами, во втором ярусе (если считать сверху) - житие святого Ремигия, в третьем - история Иова, в четвертом - опять житие святого Ремигия. Ну и в самом нижнем регистре - казнь святого Никазия и его сестры Евтропии, а также очередное крещение короля Хлодвига опять-таки святым Ремигием.
Святой Никазий, готовящийся к отсечению головы, и святая Евтропия, вышибающая глаза покусившемуся на ее целомудрие варвару.
У Флодоарда в "Истории Реймсской церкви" сей драматический эпизод изложен следующим образом:
"Наконец, когда был по суду Божьему назначен день вторжения (варваров в Реймс), блаженный епископ Никасий, узнав о вторжении неистовой толпы язычников, укрепился силой Святого Духа и в сопровождении благой сестры вышел, как говорят, с гимнами и духовными песнопениями к воротам базилики Пресвятой Богородицы Марии, которая, как мы упоминали, была основана им в цитадели этого города; как только он, предаваясь пению божественных псалмов, нежным голосом запел Давидов псалом Господу: «Душа моя повержена в прах», меч тут же обрушился на его шею, но слова благочестия, несмотря на удар, не смолкли в устах, ибо голова, упав на землю, продолжила, как говорят, фразу бессмертия: «Оживи меня, Господи, по слову твоему». А святая Евтропия, видя, что нечестие вроде бы утихло в отношении неё, и красота её сохранилась как бы из-за споров среди язычников, бросилась на убийцу священника с громким криком, браня его и провоцируя собственное мученичество, и от удара по лицу глаза поражённого святотатца силой Божьей воли были выбиты и вытекли, как говорят, на землю. А сама она была тут же зарублена мечами безумцев и, пролив святую кровь, заслужила обрести славу победы вместе со своим братом, епископом Христовым, и прочими святыми победителями".
Надо сказать, после флодоардовских чтений мы прониклись к святой Евтропии большим уважением: вышибить врагу глаза одним ударом - да это не женщина, это Брунгильда!
Сверху над Евтропией - малолетний святой Ремигий на руках у матери исцеляет благочестивого отшельника Монтана. Согласно тому же Флодоарду, отшельник предсказал рождение будущего святого и тут же был лишен Господом зрения, "чтобы он прирос ещё и заслугами терпения" (с). Когда Ремигий наконец-то родился, Монтан попросил помазать ему глаза молоком матери младенца, святой Цилинии, после чего, естественно, немедленно прозрел.
Крещение короля Хлодвига, а над ним - полустертый кусок ремигиевского жития:
Скульптуры в левом проеме: ангел с кадилом, снова святой Никазий (с отрубленной головой в руках) и святая Евтропия, которая смотрит на зрителя с исключительно христианской добротой и нежностью:
Скульптуры свода: ангелы, епископы, святые
Последний портал северного трансепта - портал Страшного суда №2. Тут все традиционно: сверху - Христос, под ним - воскрешение мертвых, внизу слева (а если считать от Христа, то по правую руку) - часть, посвященная праведникам, внизу справа - соответственно, часть, посвященная грешникам. Ну и на портальном столбе - тоже Христос.
"Праведная" сторона: Авраам, принимающий души праведников
Наблюдающие за этим сверху Добродетели:
Черти, транспортирующие грешников в адский котел. Заметим, тут полная демократия: первым по этапу идет некто с короной на голове, за ним - дядя с епископским посохом, ну и прочие социальные слои тоже вполне себе представлены.
Пороки. К сожалению, почти не сохранились (если только не были сковырнуты специально - мало ли, может, прихожане воспринимали этот фрагмент как наглядное пособие...).
Покойники, выкапывающиеся из гробиков:
В левом проеме у входа - Варфоломей, Андрей и Петр:
На своде - девы благоразумные и девы неблагоразумные:
Ну и поскольку с южной стороны собора ничего интересного в смысле скульптуры нет (там просто архиепископский дворец пристроен), покажу вам восток - то бишь, апсиду:
Честно говоря, я бы с удовольствием показала еще и соборные внутренности, но пост не резиновый. Так что не в этот раз. Могу только заверить, что внутри тоже все хорошо, хотя в свое время и горело, и свинцом с потолка поливалось - совсем как в Париже. А посему помолимся же, братие, за здравие и благополучие реставраторов, спасающих даже неспасуемое, ибо работы у них нынче предстоит до хренища...